Очертить ее контуры пытались эксперты на VII Международной Кондратьевской конференции «Контуры экономики будущего», организованной Международным фондом Н.Д. Кондратьева и Институтом экономики РАН.

В своем выступлении на конференции директор Института экономики РАН Руслан Гринберг отметил, что вышедшая в начале 1990-х гг. статья Френсиса Фукуямы «Конец истории?» формулировала три «столпа» современного общества. Это плюралистическая демократия, рыночное хозяйство и гражданское общество. Предполагалось, что эта модель не идеальная, но самая «человечная», а потому и единственно приемлемая для всех стран. Спустя 20 лет выяснилось, что модель не универсальна, а мир стал «ускользающим» — парадигмы будущего, уверен Р. Гринберг, перестали просматриваться.

Кризис порадовал

Экономический спад 2008-2010 гг., по мнению главы Института экономики, порадовал заметным прогрессом в его регулировании, не в пример тому, что было в 20–30-х гг. прошлого столетия. Тогда произошел колоссальный разрыв между странами, кризис был асинхронным, а меры противостояния ему были малоэффективными. В нынешний кризис, в отличие от периода Великой депрессии, программа противодействия кризисным разрушениям оказалась достаточно эффективной, а картина кризиса была в разных странах схожей. Во многом это произошло благодаря гипертрофии мирового финсектора и появлению наднационального клуба — G20, оперативно вычленившего главную причину катастрофы. Словом, капитализм выдержал этот удар с вполне человеческим лицом. На выходе из кризиса, подчеркнул Руслан Гринберг, просматриваются признаки начавшегося формирования мирового правительства, как бы метафоричной не выглядела пока сама это концепция. Такие документы, как международное соглашение Базель-III и программа Барака Обамы закладывают основу для движения именно в этом направлении.

Все люди — братья?

Мировая экономика уже не абстрактный образ, подчеркнул директор ИЭ РАН. Однако, несмотря на лидерство наднациональных тенденций в экономике, в политике процесс идет иначе. Национальные парламенты, например, в Евросоюзе, обладают пока большим весом и престижем, чем парламент Единой Европы. Старый свет сегодня переживает и кризис мультикультурализма. Ни у Германии, ни у Франции, негативно оценивших итоги прошлых многолетних усилий, нет пока позитивной программы, полагает Гринберг: «Кто будет поддерживать пенсионеров, женщин, которые хотят пользоваться благами цивилизации, не рожая?» Так что работать пока суждено мигрантам, которые подрывают аутентичность аборигенов. Гринберг также подчеркнул, что в мире пока работает закон неравномерного развития: «экономическая мощь постепенно перемещается на Восток, который уже научился производить такой же товар, как на Западе, но намного дешевле».

Это тяжкое бремя свободы

Каково место России в этом ускользающем мире? Можно ли в современных условиях признать уже не действующим закон концентрации и централизации капитала? Руслан Гринберг считает, что тенденция централизации все еще работает, и это особенно важно для нашей страны, где должны действовать промышленные гиганты, с поправкой на то, что выпускать они должны продукцию в соответствующем объеме («не 4 самолета в год»). Еще одна тенденция — олигополизация мирового хозяйства, заметил директор ИЭ РАН. «Раз национальным зонтиком укрыться невозможно, тогда укрываются региональным, и эта тенденция будет усиливаться». Кроме того, вступление в ВТО — «это наш путь, и бояться вступать на него – не стоит». Как не стоит полагать, что мир пребывает накануне катастрофы доллара и евро, разговоры об этом — «всего лишь искушение поговорить о конце света».

Но одним из ключевых остается для России вопрос по поводу модернизации. А именно: какой она будет — на основе тоталитарного государства или на основе демократии? Хотя тоталитарные режимы и способны торить чудеса, по крайней мере, с точки зрения насыщения базисных потребностей, сказал Гринберг, но жажда свободы выбора рано или поздно требует насыщения. Это закон для всех времен и народов, и в этом смысле у демократии альтернативы нет.

Лишнего не надо

Директор Международного фонда Н.Д. Кондратьева Валентина Бондаренко предложила более радикальный сценарий будущего. По ее мнению, сегодня, с развитием информационно-коммуникационных технологий вновь появилась возможность перейти на непосредственную взаимосвязь между производством и потреблением.

 В свое время промышленная революция и эпоха массового товарного производства повлекли за собой создание инфраструктуры для связи с потребителем, отметила эксперт. Сформировалось массовое индустриальное производство конвейерного типа с развитием внутренней и внешней торговли и территориальной экспансией до глобального уровня и массовое потребление.

 Этот тип производства ориентирован на удовлетворение спроса и потребностей абстрактного конечного потребителя через стихийную, архаичную, рыночную, опосредованную удлинением времени и пространства, форму связи с конкретным человеком. Неопределенность потребления привела к возникновению и глобальному нарастанию диспропорции во времени производства и времени обращения товаров и денег, к их полной десинхронизации. Время обращения многократно превышает время их производства. Произошел колоссальный отрыв динамики движения материально-вещественных факторов производства от их денежной формы как реальной, и особенно виртуальной, считает В. Бондаренко. «Вот почему ученые, начиная с Китчина, Жюгляра, Шумпетера, Кондратьева и др., на основе обработки информации уже свершившихся событий прошлого стали утверждать, что сложность, нелинейность и хаос, циклы и кризисы являются неизбежным условием развития».

 Устранить диспропорции, полагает Бондаренко, можно лишь синхронизацией отношений и согласования интересов с каждым конкретным человеком сразу по всему кругу его духовных и материальных потребностей. То есть через создание производства по непосредственному заказу потребителя, причем именно в том регионе, где живет человек, и не производя при этом ничего лишнего. В наш сверхскоростной век, когда жизненный цикл технологий стремительно укорачивается, возникает принципиальная возможность перейти на непосредственную взаимосвязь между производством и потреблением, заключила Валентина Бондаренко.

                                          *                    *                     *

 Футуристические сценарии развития экономики будущего укладываются в формат конференции, носящей имя Николая Кондратьева, чья теория окутана несколько мистической аурой. Тем не менее, многие гипотезы экономиста находят подтверждение сегодня, в частности, соотношение между кондратьевскими волнами и технологическим укладами вполне справедливое. Пятый цикл был ознаменован развитием электроники, робототехники, вычислительной, лазерной и телекоммуникационной техники.

 Однако, как отмечали многие эксперты, рассматривать теорию длинных волн Кондратьева нужно применительно к каждой конкретной стране. Да и сам Николай Кондратьев понимал условность сделанных их теоретических предположений и отмечал, что в реальности много зависит от каждого из нас. То есть зафиксированные в его работах закономерности вряд ли можно рассматриваться как вечные законы бытия, действующие независимо от воли и действий людей — и как сообществ, и как индивидов.

Ирина Ильинская